Новогодний AU/Кроссовер-Фест «Другие истории» - свободное участие

[PSOHfest]

Тема: 14. Ди: Настоящий китаец ест все, что на четырех ногах (кроме табурета) (Shin Petsop of Horrors, т.2)

Автор: K@Mui
Название: Беда не приходит одна.
Рейтинг: PG-13
Пейринг: Леон\Ди

Иногда случается, что с самого утра всё складывается слишком хорошо. Машина не застревает в пробке, кофе в участке оказывается не таким уж мерзким, а надоевшее до зубной боли дело, наконец, клеится, преподнося одобрительное фырканье шефа и внеплановый выходной. Только слишком хорошо не бывает, а затишье случается, как водится, перед бурей.
- Оркотт, к тебе! – Через весь отдел прокричал Чарли Фичерс и уткнулся обратно в бумаги. Его дело застряло намертво, а все ниточки рвались даже раньше, чем за них начинали тянуть.
- Ну и тип! – Леон не успел обернуться, но голос сразу узнал. Вот и явилась буря, такая, больше на стихийное бедствие похожая, в белой рубашке с накрахмаленным воротничком, черном костюме и затянутом под самой шеей галстуком. Педант с начищенными до блеска ботинками, до невозможности аккуратным каре и фирменной ехидной ухмылкой.
Если китайская зараза нагрянула в участок – жди беды. Это как дважды два или давка на новогодних распродажах – истина в последней, годами проверяемой, инстанции.
- Чего надо? – Беду лучше встречать лицом к лицу, а не удобно устроенной на стуле задницей. Поэтому Леон обернулся и чуть не врезался носом в здоровую синюю папку.
- И тебе, здравствуй. – Папка несильно стукнула по носу и отлетела, шумно приземлившись на стол, поверх почти законченного отчёта. – Деви Саммерс же твой клиент?
Невинно улыбаясь поползшим к переносице бровям детектива, Ди перетёк к столу. Сама любезность и добродушие на смазливой, бледной и, иногда, хищной физиономии. Сейчас как раз хищной.
- И что? Доказано, что он убил и вскрыл семерых девчонок, чьи трупы находили в Центральном парке. Дело закрыто и идёт в суд. – Хмуро и как-то не дружелюбно Леон покосился на монструозную папку.
- А вот и нет. На счету этого урода ещё двадцать шесть жертв. И, я уверен, это не всё. – Убеждённо заявил Ди, с серьёзным видом открыв папку. – Только взгляни, какой ужас. Слёзы наворачиваются от одного вида.
Первые десять страниц папки, расписанные аккуратным почерком, пестрели снимками дохлых кошек с развороченными вокруг кишками. Не лучшее зрелище, для послеобеденного часа, Леон заметно скривился.
- Какого чёрта? – тихо и яростно зашипел он гостю. – Опять ты со зверьём своим! Нормальной работой заняться не можешь?
- Это называется дискриминация и ущемление гражданских прав, детектив. – Холодно заметил Ди.
- Чьих прав?! Саммерс совсем мелких девчонок, как этих кошек резал! – Вообще-то голова у Ди, хоть и дурная, но светлая. В Полицейской Академии этот ненормальный был одним из лучших и к выпуску купался в предложениях от разных отделов. Но взял и выбрал надзор за животными. Гринпис, кстати, оценил. А вот Леон нет. Обидно, знаете ли, проучиться на одном курсе с таким талантом, а потом глядеть, как он зарывается в землю, ничуть по этому поводу не переживая.
- Вот видишь, почерк один и тот же. Я всё проверил. Хозяева животных его опознали. Один мальчик, Билли, до сих пор по своему коту Рокшильду плачет, а ведь уже год прошёл. – Ди ткнул длинным тонким пальцем с аккуратно остриженным ногтем в фото шикарного перса, рыжего и важного, как губернатор. Жаль, конечно, что кто-то теряет любимцев из-за поехавшего крышей придурка.
- И почему ты не займёшься серьёзной работой? Саммерса взяли только вчера. А ты уже столько накопал. Цены бы те не было в расследовании особо тяжких. – Леон тяжело вздохнул и покосился на Ди. Тот стоял, склонившись над своей чёртовой папкой с видом занятого очень важным делом ребёнка. Каре перекинуто на другую сторону, пара выбившихся прядей заправлена за ухо. И взгляд, как у спортсмена, твёрдо решившего побить мировой рекорд.
- Людей с этой стране и без меня защитят. Такие ищейки, как ты, же ещё не перевелись. А кто подумает о животных? Их выдёргивают из естественной среды, запирают в своих бетонных коробках-домах, выбрасывают, калечат и даже убивают. А они ведь чувствуют не меньше, чем твои обожаемые люди. Их надо защитить, понимаешь? – Ди перевернул страницу. – Саммерс родом из Бэй Сити, Мичиган, приехал в Лос-Анджелес пятнадцать месяцев назад. Работал на бензоколонках, снимал квартиру в Бредбери. Но это ты и так знаешь.
Ди запустил руку в свой кейс из добротного кожезаменитиля, покопался и вытащил подозрительную коричневую трубочку, даже на вид какую-то жёваную и неприглядную. Повертел в руке и сунул уже погрызенным концом в рот.
- Что это? – Леон с опаской кивнул на трубочку.
- Вываренный в свекле бобовый мармелад. Я не успел пообедать. – Отхватив и прожевав кусок «мармелада», Ди как-то приободрился, снова заулыбался, возвращаясь к привычному образу ехидной и дотошной гадюки.
- Боже, как такую дрянь есть можно?!- Леон даже представить вкус побоялся.
- Настоящий китаец ест все, что на четырех ногах, кроме табурета, Оркотт. Не забыл?
- Сказал законченный вегетарианец. – Привычно поддел в ответ Леон. Старая шутка, ещё с первого курса Академии и второй совместной пьянки, можно сказать дежурная.
- И законченный китаец. Вернёмся к делу. Когда Саммерс пошёл в начальную школу, у его соседей пропало несколько кошек. Двух случайно нашли собаки в выгребной яме. Выпотрошены они были неаккуратно, и дело списали на лис или бродячих псов. Но какое-то время об этом говорили. Ещё три кошки пропали через год, когда забыли о прошлом случае. Потом пять, а ещё через год восемь. Недалеко от дома Саммерса в прошлом месяце нашли их останки. Мои мичиганские коллеги доказали причастность обвиняемого, их отчёт на семнадцатой странице. – Ди, пока говорил, дожевал свою гадость и ни разу не сбился с подчёркнуто правильной речи почти без акцента. Не зарази ли? Своё гнёт и, хоть бы звук перепутал, тут же гуды облизывает. Блестящие розовым тонкие губы.
- Твою мать, Ди. Только не говори мне, что это блеск! Ты с Академии, извращенец чёртов, губы гигиеничкой вымазываешь. Это ещё куда не шло, но блеск!
- А что сделать, если от этого климата у меня губы сохнут и трескаются? Ходить с Долиной Каньонов на лице прикажешь? – Ди возмущённо фыркнул. – Гигиеничка закончилась, а в аптеке у дома только блеск был. Я самый бледный выбрал. И, кстати, твоя коллега Джил, сказала, что мне идёт.
- Ага, летит просто. – Леон ухватил папку и перетянул из под руки Ди. – Ладно, оставляй своих кошек, подошью к делу. Если шеф с ними пошлёт, натравлю на него тебя. Вали уже.
Бледное лицо с размалёванными губами просияло, довольной такой улыбкой, как будто гад даже не сомневался, что этим и кончится.
- Только смотри, чтоб тебя не перепутали со шлюхой из китайского квартала. Тамошняя публика тоже блеск жалует. – Не съязвить напоследок было бы недопустимой тратой повода и подножкой собственному самолюбию.
- Постараюсь. До вечера, сахарок! – Подчёркнуто громко ответил Ди и уплыл к выходу, нарочито качая бёдрами. Коллеги дружно заржали, а кто-то восторженно свистнул вслед узкой спине в приталенном пиджаке. Вот как ему ещё не запретили такое таскать? И самое обидное, что если бы Леон сейчас вскочил и, погрозив отделу пальцем, гневно заявил: «Я всё слышал!», его бы поняли и даже поддержали. Вот тебе и «да ладно, никто не догадается». Зачем догадываться, если всё и так очевидно?
Помрачневший Леон уткнулся в дело, быстро проглядывая пятьдесят три листа данных. Если бы так ловили преступников, Лос-Анджелесу полиция была бы уже не нужна. Но он, видите ли, больше животных любит.
Последний лист оказался не в файле, плотный и с цветной распечаткой. Красивый текст поведал о многоквартирном доме, отстроенном совсем недавно и ещё не раскрученном в рекламе съёмного жилья. А ниже план, шикарная квартира – с двумя большими спальнями, просторной гостиной, балконом, джакузи и очень удобной кухней. Стены и пол отделаны, только мебель свою ввози. Район удобный чтоб до работы быстро добраться и в пробке не засесть. И цена невероятно симпатичная - всего с двумя нулями. Так в чём же подвох?
В самом низу листа от руки подписано: «Подвоха нет, Оркотт. Хозяин здания тоже китаец».
На лицо Леона медленно выползла глупая и до одури счастливая улыбка. Прощай теперь заборная холостятская жизнь и здравствуй каждое утро китайская зараза в домашних тапочках, горячая еда и фантики по кровати.
Буря ушла, оставив запестревшее радугой, чистое небо и до неприличия хорошее настроение.