Перестрелка, Романс/Флафф, ситуация №11

[PSOHfest]

Ситуация 11: Папа Ди и сын — диалог после событий 10го тома, аьтернативные события.

Персонажи: Папа Ди, Ди, Софу
Рейтинг: джен

Дом у них на краю городка. Чтобы добрести, нужно прошагать три поля подсолнухов.
- Любопытные глаза нам ни к чему, - сказал Ди. Ребёнок загукал. Может, согласился, а может лицо у Ди серым и усталым было, вот и решил развеселить. Ди заулыбался.
Отец предлагал пожить в магазинчике, первое время хотя бы. Конечно, они поехали бы в Европу. Подождали бы, пока шумиха вокруг той истории уляжется, это год-два.
Ди не любил магазинчик, да и отец, скрепя сердце, признал - ребёнку лучше жить на природе.
Сад роскошный, тут и яблони, и вишни, и груша - Ди не пришлось особо стараться, деревья выросли чуть ли не сами. На задний двор прилетели пчёлы. Мёд нужен, особенно, если сын ничего кроме сладкого всё равно не ест.
- Ну что ж ты упрямый такой, - говорил Ди, пытаясь протиснуть ложку каши сквозь сомкнутые губы, - Да, я знаю, что это за мои грехи. Я исправлюсь, обещаю.
Сын кивал, мол, куда денешься. Его глаза, разноцветные, слишком большие для маленького лица смотрели, словно испытывали.

- Не надо больше мстить ... Папа... Не надо...
Ди просыпался от детского плача, счастливый, что кошмары - только кошмары, и сын умер не по-настоящему. Он снова ребёнок, Ди может взять его на руки, как двадцать лет назад.
Шёлковые диваны, чайные столики, китайские вазы и бумажные ширмы - всё это нравилось сыну раньше, потому Ди и обставил так дом.
Хотел сделать в погребе лабораторию, но передумал.

Ди выписывал по генетике научную литературу, в крупном журнале, в номерах, посвящённых проблеме межродовой селекции, даже вышли две-три статьи некоего Дж. Дж. Смита.
Когда Ди работал над ними, сын вертелся рядом. Он пытался подружить енота-полоскуна и феникса.
- Да, - сказал Ди, подняв глаза,- именно это я и имею в виду. Еникс. Или фенот.
Хлопали крыльями и топорщили хвост, а дружить не хотели. Сын очень переживал.

Телефон Ди не провёл, достаточно и голубиной почты. Отец писал, что открыл магазинчик в Японии, и особенно хорошо продаются кролики. "Это же люди, что с них взять"
Ди тоже так считал. Он, конечно, разговаривал с соседями, одну хорошенькую, слишком любопытную девушку пригласил на чай. Она явилась, напудренная, с завитыми локонами. Подсев ближе, Ди сказал, что все в его роду болеют сумашествием.
Она больше не приходила. Слава богу.

Звери у них жили. Или приходили переночевать, если холодало. Ди всех оставлял.
Феликс, лесной уж, спал в молоке, а сын и три кошки за ним наблюдали.
- Не утонет, - сказал Ди, присев рядом.
Феликс - невысокий мальчик - перевернулся на другой бок. Капли молока попали сыну на щёку. Их, урча, тут же слизали кошки - черноволосые сёстры-тройняшки, мать умерла, вот Ди и забрал к себе. Сын засмеялся, а у Ди сжалось сердце.

Отец прилетел ранним утром. Он стоял по колено в росе, плащ трепыхался за спиной, как крылья.
Ди открыл входную дверь. С воплем "Деда!" сын спрыгнул с крыльца.
- Оркотт тебя ищет, - сказал отец, отхлебнув из чашки. Они сидели в гостиной, вокруг сновали звери.
- Оркотт нас не найдёт, - сказал Ди.
- Пап, можно?- спросил сын. Он пытался дотянуться до блюда со сладостями.
Ди вручил сыну пирожное побольше.
- Оркотт ведь целился в тебя, - сказал отец, взгляд его потускнел.
Пальцы Ди барабанили по столу. Ногти острижены и без лака.
- Американцы мажут по-страшному. Эта нация совершенно не умеет стрелять.
Сын делился пирожным с выводком мышей.
- Внук тебя загородил. Оркотт думает, что убил его,- сказал отец.
На спинке дивана замурлыкала кошка. Ди зажмурился.
- Ничем не могу помочь Оркотту. Приглашать его сюда - точно не буду.
Отец пожевал губу, Ди казалось, он хочет возразить.
- Я налью тебе ещё чаю.
Ди поднялся. Отец выглядел сейчас старым, даже древним. Ди одёрнул свитер, лиловый, грубой вязки. К животу прилип кошачий волосок.
- Но ведь, - сказал отец. Он принял из рук Ди чашку - ничего не изменится, просто вместо одних придут другие. Кто знает, может, они будут хуже.
Ди смотрел, как сын пытается накормить пирожным ещё и ужа. За три года уж превратился во взрослого мужчину. Или широкую мазутную верёвку. Кто как видел.
Руки сына в креме, Ди достал из кармана платок.
- Ну смотри, ты испачкался. Вытяни пальцы.
Сын поднял глаза.
- Почему я играю только здесь и в саду? Почему не с соседскими детьми? Они сделали что-то плохое, ты сердишься?
Ди замер. Отец отвернулся. Плечи его напряглись.
- Нет, - сказал Ди. Он складывал платок пополам, а потом ещё пополам, и ещё, - нет. Знаешь, мой хороший, - добавил Ди, словно торопясь, - скоро к нам приедет один гость, ты его, наверное, уже и не помнишь.
Ди знал - отец улыбается.