Ситуация 3: Вечер, возвращение с работы после тяжёлого дня
Крис, Тэцу, Пон-тян; джен
читать дальшеМашина бибикнула, загорелась зелёная лампочка на брелке с ключами. Крис вытащил из кармана телефон.
- Агнесс, мне очень жаль, что я не смог приехать. Работа. Да, я понимаю, что это был день рождения твоей мамы. Поздравь её от меня. Агнесс? Эй, Агнесс, не смей класть трубку!
Крис послушал короткие гудки. Ему казалось, это цокот каблуков Агнесс. Та всегда ходила, словно вспарывала асфальт. Только щебень из-под туфель.
Небо над Лос-Анджелесом серело и серело. Солнце укутали в облака, точно в пелёнку. Крис вздохнул. Курить хотелось жуть как, но он обещал Агнесс, что бросит.
Крис вошёл в подъезд. На стенах кто-то чёрной краской вывел "Джилл, я люблю тебя. P.S. Это не Патрик"
Крису иногда казалось,Джилл заходит к нему , чтоб лишний раз полюбоваться надписью.
Он мимоходом глянул на почтовый ящик - не торчит ли оттуда край "Новостей спорта"? Писем Крис не получал, разве что счета за свет и газ. Ну ещё Пенсионный Фонд радовал.
Крис вставил ключ, щёлкнул замок, в нос ударил запах стирального порошка.
Красотка Ребекка улыбалась с плаката. Перед приходом Агнесс Ребекка отправлялась в чулан. Вместе с грязными носками и "Плейбоем"
"Ты совсем как Леон", - говаривала Джилл. В её голосе порой звучала такая тоска - вместо лимона в чай класть можно. Хотя чай Крис не любил.
Коридор украшали путевые карты. Истыканные кнопками. Кое-где желтели клейкие бумажки с приписками вроде "Проживал с августа по ноябрь, куда поехал дальше-неизвестно".
Крис снял ботинки, не отрывая взгляда от розовой точки Палермо.
"Ты решил пойти дорогой дураков?, - спросила как-то Джилл. Она терзала салфетку, белые клочья, словно снег, ложились на столик кафе, - Твой брат ищет графа, а Крис ищета брата. Сладкая парочка придурков. Лучше б ты художником стал, ей-богу"
Она ошибалась. Графа Крис тоже искал.
"Должно же это когда-нибудь кончиться, чертов круг, змея уже обглодала свой хвост, - говорил Крис Агнесс. Та кивала. Она не понимала о чём речь, только супу подливала да ставила на огонь новую тюрку с кофе"
Холодильник пустовал, на третьей полке позвякивали банки с пивом.
Магнитик с китайским иероглифом, Крис забыл, как переводится, "Несущий крест" или как-то так, шлёпнулся под ноги. Крис прикрепил обратно, повыше.
Зазвонил городской телефон. Щёлкнула кнопка автоответчика.
- Крис, - говорил Джон, слегка задыхаясь, - помнишь, ты просил устроить тебе встречу с человеком с кафедры памяти нью-йоркского Института Мозга? Думал, на слабо меня взять, да? Ха-ха, Кристофер, пусть ты и ходишь с пистолетом и значочком спецагента, зато я могу уболтать любого, подчёркиваю, любого профессора. Телефон ...
Крис записал номер сгоревшей спичкой на дверце шкафа.
Лет пять назад Крис спросил Джилл, что та помнит о графе Ди.
Джилл сказала, что Крис у графа жил.
От тех времён - три фотографии.
Крис с енотом. Крис с бараном. Крис и чья-то рука с длинными ногтями, запястье скрыто шёлком.
Ничего больше.
Крис нашёл пиццу, заросшую коркой льда. Моргнул огонёк микроволновки. Пицца завертелась. Стало шумно.
Поначалу Крис не расслышал дверного звонка. Кто-то жал кнопку, не переставая.
На пороге стояли двое. Крис только и успел разглядеть светлые волосы. Волосы эти подпрыгнули, к Крису прижалось что-то тёплое, мягкое, пахнущее яблоком.
- Наконец-то! Мы решили, если гора не идёт к Магомету, Магомет идёт к горе,и мы не хотим ждать больше, мы не хотим, как граф, мы ...
- Ты удушишь его. Или он устроит внесезонный отстрел енотов.
От Криса отодвинулись. Он моргнул.
- Что за?..
У Криса на руках сидела кукла, иначе не скажешь. Она поправила платье, шелестнуло кружево.
- Как вырос, ужас просто, вылитый Леон, скажи?
Мальчишка лет пятнадцати кивнул. Звякнули браслеты на запястьях. Он ещё и рога нацепил зачем-то. Однажды Агнесс надела на маскарад кошачьи ушки, - подумал Крис.
- Надеюсь, джинсы у него такие же вкусные, - сказал рогатый, улыбнувшись, - Есть ужасно хочется, мелкой то ничего, она может яблоко уделать - и сыта, а мне с моим молодым организмом?
- Пятисотлетним молодым организмом, ты имел в виду, - сказала кукла. Она, кажется, пригрелась на руках Криса, её щека прижалась к его плечу.
Крис,спросил, кто они и зачем пришли. Джон умрёт со смеху, - подумал Крис, - спецагента ФБР ограбили маленькая девочка и подросток.
- Ты что, совсем нас не помнишь? - спросила кукла, подняв глаза. Они цвета некрепкого чая, Крис такой не пил.
- Пахнет едой, - сказал рогатый, - я знал, что ты почтишь Великого Тэцу.
Рогатый прошёл в коридор, даже не спросив разрешения.Увидел карты, присвистнул.
- Хонлон права. Все вы упрямые, как ослы. О, чую запах божественный!
Криса сковало. Он не знал, как поступить. Не бить же, в самом деле, детей. Рогатый протопал на кухню.
- А вот и она, печать памяти! - донеслось оттуда, - Граф считает, память – это бремя, вот и решил избавить тебя от него. У тебя дома всегда должна была быть штука с таким иероглифом.
Крис вспомнил плакат в доме у родителей, заставку на первом компьютере, вышивку Агнесс.
Послышалось бормотание, слов Крис не разобрал. Кукла вцепилась в его плечи.
Голос рогатого словно отпрыгнул от стен, зазвенел, сливаясь с сотней других голосов: "Мой брат поживёт у тебя", "Здесь не детский сад!", "О, еда мне!", "Не смей есть его, это брат детектива!","Твоё желание, мальчик?", "С Новым Годом, Крис!", "Граф, подождите!", "Твоё место не здесь".
Крис зажмурился, в голове словно показывали кино.
Вот кукла в бигуди, вот рогатый кусает ногу в джинсах, вот девочка, у неё три одинаковых лица и три имени, зовёт Криса, запрещает подходить , плачет и улыбается, вот человек с разноцветными глазами поёт колыбельную, кажется, по-китайски, а брат спит на диване.
Вот закрывается дверь. Крис ещё не знает, что больше не вернётся, кто-то бежит следом, просит, чтоб не уходил.
Крис открыл глаза.
- Пон-тян, - сказал Крис. Он смотрел на куклу.
- Да?
- Ты енот.
- Это плохо?
- Это правда.
Она засмеялась, и Крис тоже засмеялся.
- Просто, - сказал Тэцу. Он возник в проёме с куском пиццы наперевес, - без тебя нам было ужасно скучно.
Со стены слетела карта.