на конкурс драблов(но боюсь длинно для драбла)

[PSOHfest]

Название : Эра Полнолуния
Ник автора: Nagiko
Рейтинг : NC17

По заявке :

Ник автора: Karfaks
Хочу драббл (можно фик, хохо):
С пейрингом: Леон/Ди, Веска/Папа Ди.
Рейтинг: любой
Жанр: драма, экшен, хоррор - на выбор или все вместе.
Ворнинги: рожают пусть только женщины, а умирают пусть только полные уроды, никому не нужные вообще.
Пожелания: я с удовольствием почитаю AU, вообще всяческий полет фантазии мне будет приятен ))


Очень старалась выполнить все условия, но боюсь что от работы попахивает ОСС
Зоомагазин в Лос-Анджелесе
Старший граф Ди периодически испытывал потребность отвлечься, поговорить по душам с совершенно не знакомыми существами, да и просто почувствовать теплую тяжесть чайной чашки. Дождавшись, когда внук и Леон уйдут из жилых комнат, Ди сменил облик и отправился в ванну. Сандаловая пенка, скольжение пальцев по торсу, нежное трение мочалки, а затем шершавая мягкость полотенец и льющийся с плеч шелк. Такой прохладный сейчас, что кажется нежнее, чем кожа. Ди отложил расческу и улыбнулся. У него было предчувствие, что сегодня случиться что-то замечательное, может быть даже волшебное, может быть даже и для него.
- Ками-сама! Какая радость видеть Вас снова! Чай?
- Да, Харард. А кто твой собеседник?
- О, это Земляной Кот, он новенький у нас. Представляете, на Урале ведутся горные разработки, уголь им видите ли нужен, ненасытные! И куда им? Все размножаются и размножаются! Вот волки живут стаей, так у них раз в год только одна пара щенков приносит, ну может две, потому как они точно знают, сколько их территория прокормить сможет. А люди? Разве же они о ком-то думают? Даже о себе - нет! Так бездарно распоряжаться природными богатствами! Срыли сопку, и целый малахитовый слой оказался погребен! Кот триста лет выводил эту жилу к поверхности, хотел людям подарить, и что? Все срыли. Пирожное, Ками-сама?
- Спасибо, Харард, а твой друг разве сам не может все это рассказать?
- О, Кот? Он почти и не разговаривает, да и стесняется. Ну, хоть нос из чашки вынь, что ли. Не каждый же день пьешь чай с богом. Ну, куда ты жмешься, сейчас же со стула упадешь! Ну вот, пожалуйста. Больно? Нет? Ну и ладно.
- Оставь его, дай привыкнуть.
- Что? О, конечно, Ками-сама, Пон-чан тоже так считает, а я вот нет. Если оставить его в покое, он же будет продолжать грустить, и какой тогда из меня друг?
- А вы друзья?! Очень рад. А кроме малахита, какие еще сокровища сторожил твой друг?
- Ну, он еще о аметистах рассказывал. Что они сияют, так, будто анютины глазки в камень оделись. Я не видел таких цветов, а Вы?
- Видел, конечно. Они и вправду немного фиолетовым окрашены по краю лепестка. Такой цвет бывает перед самым увяданием. А у тебя что нового?
- У меня – ничего. Вот только с Котом подружился, да с Пон-тян мы частенько ругаться стали. Она, видите ли, читает историю древнего Рима, и утверждает, что все авгуры мошенники! Еще и меня в этом убеждает, будто бы я не был помощником Юлия всю свою жизнь! А он был человеком весьма и весьма уважаемым. И что эти современные историки знают про то, как жилось в 478 г. до.н.э! мы с Юлием эпидемию египетской лихорадки между прочим предсказали, да если бы не авгуры, жертв было бы намного больше! О, боже! Совсем забыл, я же хотел Вас предупредить Ками-сама.
- Меня?
- Ну, нет, конечно. Вашего внука. Понимаете, мне снился Леон Оркотт в больнице. Он умирал от птичьего гриппа! Вот ведь люди, а?! Такую гадость вывели, просто поверить трудно. Лихорадка, не возможность дышать, палата эта, со стеклом. Прям как прокаженные в средние века! Лепрозорий, да и только! Но, Вы ведь передадите младшему графу Ди мой сон? Он в последнее время к нам почти не заходит.
- Передам, конечно, спасибо за предупреждение Харард. И я скажу Пон-тян, что не стоит верить человеческой истории. Передай мне молоко, пожалуйста.
- Я отдал карбункул вашему сыну, Ками—сама. Лет тридцать тому назад.
- Что?
- Что?! Ты был знаком с вторым графом Ди и ничего мне не сказал?! И не стыдно тебе?
- Ну что же, спасибо за компанию и предостережение. Мне пора.
- Уже? Вы заходите к нам почаще, Ками-сама, мы по Вам скучаем.
- Постараюсь.
Первый граф Ди вернулся в свои комнаты и вытащил из под кровати маленький сундук. Порывшись там, он достал старую фотографию, на которой был его сын, сердитый блондин, четверо пьяных бейсболистов и лохматая брюнетка с кроваво-красным камнем, висящим на ее шее прямо поверх лабораторного халата. Старший из ками не видел ни одной причины, почему бы его внуку и несносному детективу не провести свой отпуск в городе Кембридж штат Массачусетс, разыскивая карбункул. Ди точно знал, что у сына камня больше нет, иначе он не пострадал бы так сильно во время взрыва, десять лет тому назад. Ками в беспокойстве прошелся по комнате и вышел в торговый зал. Ему было нужно срочно поговорить с внуком.

Штат Айова, округ Мэдисон
Лапы упруго пружинили, несли мое тело вперед. Казалось – не бегу, лечу. Легко-легко, будто бы сон, и только обоняние выдавало, что все это происходит на самом деле. Знакомый и пыльный запах дороги, хранящий твои следы, как лакмус. Они для меня начертаны алым на сером. Как путеводная нить Ариадны. И вот, я уже бегу по тропинке к озеру, и чувствую твое возбуждение. Догнать. Повалить. Поиметь. Запах меняется, и я пытаюсь затормозить, но в итоге подъезжаю к кровавой кромке прибоя почти на брюхе. Ты лежишь с разодранным горлом, волосы колыхаются, как водоросли, и кровь. Мутная, почти черная. От запаха голова кружиться, и хочется только одного : проснуться. Я запрокидываю голову и вою, жалуясь луне. Плачь застревает у меня в горле, когда я понимаю, что луны на небе нет, она лежит на дне озера, скрытая кровью, а над ней, прямо на воде стоит мой бог. Такой же, как на старых маминых снимках, и волосы его текут с плеч прямо в воду, оплетая круг мертвой луны, как вензеля букв, неведомого мне языка.
Он тянет ко мне руки, и я иду. Мимо твоих бедер, раскинутых, мраморно – белых. Холодных. Юбка задралась, и это так не правильно. Страшно. Мимо рук, вцепившихся в мокрую землю, мимо головы, лежащей на мелководье. Вода не скрывает твое лицо, только ласкает алую рану горла и пьет. Пьет твою кровь, твою жизнь, наполняя тобой себя. Вода под моими лапами пахнет как ты, она упруга, как земля в парке, после дождя. И я иду. А потом утыкаюсь сухим и жарким носом в колени бога и кричу. И крик этот не звериный, человеческий. Я отвожу взгляд от разноцветных, таких понимающих глаз и вижу в кривом зеркале воды белоснежную волчицу, вся морда которой вымазана кровью. Шерсть алая, слипшаяся до самых глаз. Желтых, диких, без единого проблеска сознания. Моих глаз. От ужаса лапы подкашиваются и уходят под воду. И я падаю вниз, прямо в свое отражение. Хватка рук на моей шее разжимается, и я дергаюсь, пытаясь вернуться в объятье. Но отражение больно бьет по человеческим рукам. И я просыпаюсь. Возле кровати. Как вчера. Как позавчера. Как каждую ночь в этом месяце. Я не проспала и десяти минут. До звонка будильника осталось пол часа. Из открытого окна тянет пряным и горьким, от сладости, запахом черемухи. Сегодня понедельник.

Где-то в поезде
- Леон, как вам не стыдно! Это же моя чашка шоколада!
- Да ладно тебе, это не же не воровство, а непрямой поцелуй. Или ты против?
- Вы невыносимы! Статус моего любовника не позволяет вам фамильярничать. И потом, в поезде такие узкие койки. Ваши намеки жестоки, Леон.
- Койки не проблема. Снимай штаны и садись ко мне на колени.
- Нет!
Руки Леона перехватили графа у двери, повернули задвижку, отщелкнули предохранитель. Детектив присел на корточки и задрал чеонгсам. Ловкое движение пальцев, ширинка расстегнута. И можно лизать и засасывать, пофыркивая в черные кудряшки и напрочь игнорируя руки, дергающие за волосы. Когда третий граф Ди принялся подрагивать, а руки его отпустили лохмы Леона, тот выпустил член изо рта, живо сдернул свои джинсы до колен и уселся, уперевшись ступнями в соседнюю спальную полку.
- Присоединяйся, сладенький.
- Убедили. Давайте уже ваш фантик, детектив.
Ди раскатал презерватив по подрагивающей плоти Леона и перекинул ногу через его бедро.
- Не так, повернись ко мне спиной.
- Леон!
- Поворачивайся, тебе понравиться.
Они долго сидели вот так, слившись, позволяя поезду задавать основной ритм их движений. Медленно-медленно скользили руки по шелку, губы по затылку, сдувая черные прядки с уха. Медленно-медленно двигались белые ягодицы, описывая полукружья под загорелой ладонью.
Утром они прибывали в Кембридж


продолжение в коментах