По заявке Элли (Karfaks)

[PSOHfest]

Название: Действительно хотеть
Автор: swallow.
Пейринги: Леон/Ди, Папа Ди/Ди (типа), Папа Ди/Веска (упоминается намеком)
Жанр: романс
Рейтинг: PG13
Дисклеймер: все принадлежит Акино Мацурио
Саммари: все помнят сказку "Цветик-семицветик"? Вот примерно про то же.
Ворнинг: беты нет, ни фига не вычитано

По заявке: Элли (Karfaks)
Хочу драббл:
Рейтинг: любой.
Пейринг: Папа Ди/Ди Жанр: Эротика
Или
Пейринг: Леон/Ди Жанр: Черный юмор

Каюсь, заявку, как обычно, не выполнила, да еще и задержала на две недели. Оправданием мне может послужить только то, что получился не драббл, а фик.


Разные люди открывают двери по-разному. Кто-то – сильно и уверенно, словно имеет ключи от всех замков в этом мире. Кто-то – робко и осторожно, словно боясь потревожить не только тех, кто за дверью, но и ее самое.
Кто-то распахивает так, что дверь ударяется о стену, обрушивая с потолка пласт штукатурки…
На памяти Ди, так обращались с дверями только два человека.

***
Когда дверь гулко бухнула в стену, вызвав небольшой обвал штукатурки, Ди, сосредоточенно растиравший чайные листья, даже не обернулся.
- С наступающим Новым Годом, мой дорогой детектив.
- У тебя что, глаза на затылке? – ворчливо осведомился Леон, падая на диванчик. На этом диванчике вполне свободно можно сидеть втроем, но Леон каким-то образом ухитрялся занять его весь. – Откуда ты знаешь, что это я, может, воры?
- Даже воры не обращаются с дверями так безжалостно, - ответил Ди, расставляя чашки на столе. – Вы – единственный.
Леон что-то неразборчиво проворчал и потащил к себе вазочку с апельсиновым джемом. Он втайне надеялся, что джем окажется не очень сладким.
Донести вазочку не дали. Чьи-то острые зубы впились в лодыжку Леона, он заорал и выронил джем – естественно, большей частью себе на штаны. Радовало только то, что немножко попало и на ковер – была хотя бы надежда, что тотетсу получит и от хозяина.
- Детектив, как вы неосторожны!
- Держи от меня подальше своего барана, и все будет нормально!
- Это не баран, это тотетсу!
- Мне плевать, как его зовут, он должен сидеть на цепи и в наморднике! Ой! Ди, убери эту тварь, я сказал!
- А вы не оскорбляйте его!
- Он первый начал!
- Вы ведете себя как пятилетний ребенок! – Ди всплеснул руками. – Идите немедленно в ванную. Я вам принесу переодеться.
- Обойдусь, - буркнул Леон, скрываясь в ванной. Там тут же зашумела вода.
Ди, вздохнув, погрози тотетсу пальцем и отправился было к себе в комнату, чтобы найти Леону что-нибудь подходящее… как вдруг дверь гулко бухнула в стену, и новая порция штукатурки слетела на пол. Ди изумленно обернулся.
- Па… папа?!.
- Мой дорогой мальчик! – отец, благоухая какими-то экзотическими духами – аромат начисто перебивал благовония – влетел в магазинчик и сгреб Ди в объятия. – Как я по тебе соскучился!
- А я по тебе нет, - Ди раздраженно отпихнул отца. – Кой черт тебя принес?
- А я некстати? – притворно изумился отец.
- А когда ты был кстати? – раздраженно пробурчал Ди. Папа немедленно состроил расстроенную гримасу.
- Как ты жесток, сын! А я так надеялся встретить с тобой Новый Год, даже принес тебе подарок. Правда, он немножко…
В это время из ванной донесся голос Леона, и отец вскинул брови.
- Вот как? У тебя гость? Я помешал чему-то важному?
Стало ясно, что теперь отца не выгонит отсюда даже стая голодных тотетсу. Раздраженно застонав, Ди открыл дверь в подсобку.
- Прячься! И чтобы тебя не было слышно!
- Конечно-конечно, - проворковал отец. – Конечно, если вы будете несдержанны, мне будет сложно…
- О, заткнись! – закатил глаза Ди и захлопнул дверь. Леон появился из ванной почти тут же.
- Позвонили с работы, - раздраженно сказал он. – Ты это… извини, короче. Я как вырвусь, сразу же вернусь.
- Почему вы так уверены, что я заинтересован в вашем присутствии? – холодно осведомился Ди.
- Ну… - Леон сдвинул брови. – Ну тогда и черт с тобой. Больно надо. Пока. Привет барану.
И вышел.
Отец выглянул из подсобки и лукаво прищурился.
- Ты не очень-то ласков, сынок. Если будешь продолжать в таком же духе…
- Это не твое дело, - отгрызнулся Ди. Отец был, пожалуй, единственным живым существом, способным вывести его из себя. Нет, Леон тоже мог, но у него на это уходило существенно больше времени, и обычно Ди успевал первым.
- Делай что хочешь, - проворковал отец. – Но, как я понимаю, ты остался в новогоднюю ночь один? Может, я могу составить…
- Я спать пойду, - перебил Ди. – Меня не особенно интересует Новый Год.
- Ах, какое расстройство! – отец поймал его за руку. – Но неужели ты даже не взглянешь на подарок?
Ди закатил глаза, но решил подчиниться. Отцу было проще уступить, чем объяснить, почему чего-то делать не надо.
Тот пошарил в своей сумке и жестом фокусника извлек из нее маленький горшочек с цветком. У цветка был изрядно потрепанный вид и не хватало части лепестков. Строго говоря, их вообще осталось три.
- Что это? – изумленно воззрился на растение Ди. – Ты решил сменить профессию?
- Не смешно, сынок, - глаза отца блеснули. – Этот цветок исполняет желания…
В наступивший тишине отчетливо послышалось, как Ди скрипнул зубами.
- Папа, - проговорил он. – Твои шутки меня раздражают. Либо ты немедленно…
- Их было семь, - перебил отец. – Я сорвал уже четыре. Последний – у тебя в подсобке. Я хотел, чтобы твой друг убрался и не мешал нам общаться.
- И я должен тебе поверить?
- Проверь, - пожал плечами отец. – Чего бы ты хотел?
- Чтобы пошел снег, - тут же ответил Ди.
- Снег? Почему?
Сын слегка смущенно дернул плечиком.
- Ну… снежный Новый Год – это интересно. Тем более, в Лос-Анжелесе. Здесь никогда не бывает снега. Еще хорошо бы, чтобы он шел долго и не таял.
Улыбаясь, отец протянул сыну ободранный цветок.
- Давай.
- Что?
- Произнеси свое желание вслух, оторви лепесток и брось его.
Ди скривил губы, но цветок взял.
- Если ты врешь – а ты врешь – ты немедленно уберешься отсюда, понял?
- Конечно-конечно! – вскинул руки в шутливо-испуганном жесте отец. Ди смерил его суровым взглядом и опустил глаза к цветку.
- Хорошо. Я хочу, чтобы прямо сейчас пошел снег, чтобы он шел до самого Нового года и не таял.
Оторвал лепесток и бросил его.
Ди ожидал, что лепесток упадет на пол – окна были закрыты, а кондиционера в магазинчике сроду не водилось, так что напоенный запахом благовоний воздух не тревожило ни единое дуновение. Но лепесток, словно подхваченный невесть откуда взявшимся ветром, закружился в воздухе, поднялся, описывая плавную спираль, к потолку… и там, вспыхнув, исчез. Ди перевел подозрительный взгляд на отца.
- Твои шуточки?
Тот улыбнулся.
- Посмотри в окно, сынок.
Ди отодвинул штору. За стеклом, кружась, падали на асфальт белые хлопья. Люди, которых в праздничную ночь на улице было больше, чем обычно, останавливались, глазея на невиданное диво – снег в Лос-Анжелесе, который к тому же, достигая асфальта, ложился ровным слоем и даже не думал таять.
- Этого не может быть, - пробормотал Ди и выскочил на улицу. Отец вышел следом – правда, не так поспешно, - и увидел, что сын сидит на корточках и держит в руках пригоршню “снега”. В руке тот тоже не таял.
- Это пенопласт, - проговорил наконец он. – С вертолета разбрасывали.
Отец немного промолчал, потом сказал:
- Я заметил, что желания исполняются… по мере возможности, скажем так. Иногда происходит не вполне то, чего ждешь.
- То есть, если что-то невозможно в принципе, оно не произойдет? – не поднимаясь, спросил Ди.
- У меня такого еще не было. Скорее, происходит что-то не вполне то.
- А если я пожелаю, чтобы солнце взорвалось, и наша планета погибла?
- То это произойдет. Лет эдак через миллиона два.
- А если я скажу – прямо сейчас?
- То не знаю.
Ди поднялся на ноги и стряхнул с чеонгсама несуществующую пыль.
- Ты сказал, что уже истратил четыре желания. Одно – у меня дома. А еще три? Они сбылись?
Отец ответил, как показалось Ди, неохотно:
- Я их, скажем так, потратил впустую.
И больше ничего не добавил.

Новый Год Ди встретил в компании отца – впервые за много лет. Когда же наступила полночь, отец сказал:
- На цветке осталось два лепестка, мальчик мой. Как раз по одному на каждого. Ты уже придумал, что загадать?
- Нет еще, - после паузы ответил сын. – Надо подумать.
- А я… - отец взял несчастное растение и повертел в руке, - пожалуй, знаю…
- Я выйду, прогуляюсь, - произнес Ди, вставая. – А ты тут загадывай свое желание без помех.
Он снова вышел на улицу, все еще посыпанную пенопластовым снегом. Ему было решительно неинтересно, что там загадывает отец. Но что загадать ему?
Подумалось о Леоне, но Ди тут же прогнал эту мысль. Еще чего, тратит желание на какое-то несчастное человеческое существо.
Ему вдруг стало зябко, как будто и правда разразилась холодная снежная зима. Вздрогнул, Ди обхватил себя руками и вернулся в магазинчик.
Отца в гостиной уже не было, и свет не горел – только мигала огоньками елка. Ти-чан дрых на диване, на том самом, где любил сидеть Леон. “Наверное, они из-за дивана спорят”, - подумал Ди, проходя мимо. Надо было бы разыскать отца и уложить его спать где-нибудь в гостевой комнате…

Старший Ди задумчиво смотрел на цветок. Три желания ушли впустую. Что ж, значит… значит, он больше не будет думать о том человеке. Ему дали понять, что это невозможно. Значит… значит, он загадает совсем другое желание. Имеющее отношение к совсем другому… скажем так, человеку.
Он прошептал что-то и оторвал лепесток.
Открылась дверь. Старший Ди быстро поднялся и выскочил из гостиной.
В коридоре оказалось очень темно, и он двинулся наощупь вдоль стены, надеясь, что не промахнется мимо спальни сына. Однако то ли он выпил лишнего, то ли еще что… он никак не мог найти нужную дверь, а после пары поворотов понял, что вообще смутно представляет, откуда сюда пришел.
Это было бы страшно, но старший Ди не умел бояться, а потому ему стало смешно.
- Сын! – позвал он. – Спаси меня, я тут заблудился!
Ему показалось, что отозвалось эхо, но это был единственный ответ.
Тогда он развернулся и пошел назад. Было все так же темно.
- Что ж напасть… - пробормотал отец. – Мальчик! Шутки у тебя дурацкие!
В этот момент где-то впереди появилась полоска света. А потом ее перекрыла тонкая фигура, и раздался голос сына:
- Папа, ты что, с ума сошел? Куда ты подевался?
- Я здесь, - он быстро вышел на свет, падавший из двери. Дверь вела в спальню. – Я заблудился. У тебя тут темно…
- В Чайнатауне плохо со светом, - буркнул сын, почему-то отводя глаза. – Ты спать собираешься?
- Я рассчитывал еще пообщаться с тобой перед сном, - мило улыбнулся отец. – Если ты не возражаешь.
На сыне была шелковая пижама с вышитыми птицами. Смотрелся он очень мило.
- Ну, входи, - пробормотал он, отступая от двери. Старший Ди вошел.
Спальня он разглядеть не успел – сын внезапно прижался к нему сзади, обхватил за талию.
- Папа… мне так нужно с тобой поговорить…
Отец развернулся, в свою очередь обняв Ди, мягко потянул его на себя и сел на кровать, устроив сына на коленях. Тот вжимался лицом в его плечо и, кажется, собирался плакать.
- О твоем человеке, да? – с неожиданной даже для самого себя грустью спросил старший. Намек на кивок был ему ответом. Поглаживая легкие, как паутинки, волосы, отец проговорил:
- Нам нельзя думать о людях, сын. И любить людей тоже…
- Сейчас ты скажешь, как дед, что все они – наши враги, да? – голос сына звучал подозрительно гнусаво. Отец, увлекая его за собой, улегся на постель.
- Дело не в этом. И даже не в том, что они умрут, а мы с тобой – нет. Просто… ты же не будешь врать своему человеку о себе. Не сможешь… долго. А они не выносят такой правды. Так что, даже если ты не хочешь быть врагом, они все равно тебя им сделают. Они сами боятся нас и ненавидят, и ничего тут не поделаешь, потому что они не могут нас понять…
- Знаешь, я тоже многого в нем не понимаю, - неожиданно ровно проговорил Ди. – Но это мне не мешает…
Отец поперхнулся окончанием фразы. Он-то пытался выйти к тому, что им остается только быть вместе, друг с другом… а как теперь быть? Он даже еще не высказал никакого желания, а мягкая непреклонность сына уже прозвучала отказом.
Ди оторвал голову от его плеча и посмотрел отцу в глаза.
- Так что же у тебя были за желания? Которые ты потратил зря.
- Ах, это… отец немного помолчал. – Ну… я хотел увидеть одного человека. Так и загадал – хочу, мол, увидеть. И увидел, блин. По телеку. Мельком. В связи с каким-то там… а, неважно. Тогда я загадал – хочу с ним встретиться. Встретился. Лучше бы не встречался.
- А что было?
- Да… это неважно. И неинтересно рассказывать.
- А третье?
Отец грустно вздохнул.
- Чтобы он меня нашел.
- Нашел?
- Нет.
- Так что, желание не сбылось?
- Так я же не сказал, когда, - старший Ди хмыкнул. – Может, найдет лет через десять. Или двадцать.
- Понятно… - медленно проговорил сын. – А то, что ты попросил сейчас, сбылось?
- По-видимому, да, - мрачно ответил отец. – Только опять не так, как надо…
Сын не спросил, что именно он загадал, но если бы даже и спросил, старший Ди ему бы не ответил. Ну, в самом деле, не говорить же: “Я загадал – хочу провести ночь со своим сыном”. Мало того, что Ди за такие слова ему врежет, так ведь и не хочется признаваться в собственной глупости. Ночь он захотел провести. Вот и проводишь.
- Папа, - проговорил Ди немного сонно. – Ты переночуешь со мной? Помнишь, как когда я маленький был?
- Помню, - в темноте не было видно грустной улыбки на лице Ди-старшего. К счастью. – Конечно, сынок.
Стало тихо. Через несколько минут отец услышал тихое сопение сына. Мальчик спал, и он тоже начал было соскальзывать в сон, как вдруг Ди проговорил дремотным голосом:
- Надо просто очень-очень точно формулировать.
И снова засопел. Зато с отца сон слетел мгновенно.
“Нет, - думал он, глядя на луну, заглядывающую в незанавешенное шторой окно. – Надо просто действительно хотеть. И тогда, может быть, в Лос-Анжелесе пойдет настоящий снег…”

***
Никто уже очень давно не распахивал дверь магазинчика с ноги, и штукатурка не сыпалась на пол.
Но цветок по-прежнему был у Ди – лежал между страницами бухгалтерской книги, не давая о себе забыть. Ди все думал переложить его куда-нибудь, чтобы не попадался на глаза так часто… но все откладывал, а выбросить цветок просто не поднималась рука.
Хотя сейчас, почти десять лет спустя, вся эта история выглядела просто дурацкой цепью случайности. Да и цветок давно засох. Какая в нем могла остаться сила?
В столовой звенел посудой Ти-чан, накрывавший праздничный ужин, а Ди сидел за столом, пытаясь подвести баланс, но именно что пытаясь. Цветок отвлекал. “Подарить его Ти-чану, что ли?” – с неожиданно сильным раздражением подумал Ди.
- Эй, граф! – раздался голос тотетсу. – Без пятнадцати двенадцать! Все, хорош работать, пойдем праздновать!

В столовой пахло хвоей, горячим вином, чем-то безумно вкусным – творения талантливых лап тотетсу заполнили стол, скрыв скатерть. Все галдели, но сразу же смолкли, едва зазвучал отсчет времени. Ради такого дела Ди даже позволил включить телевизор, чего обычно не любил.
В торжественной тишине последней минуты старого года Ди опустил взгляд и увидел, что все еще держит в руке подарок отца.
У него уже много лет не было желания, кроме одного.
Он поднял цветок к глазам – часы уже отбили свое, и все обитатели магазинчика звенели бокалами, поздравляя друг друга, - взялся за лепесток и тихо проговорил:
- Хочу, чтобы сюда сию минуту вошел мой любимый человек, Леон Оркотт.
Оторвал лепесток и подбросил его в воздух. Лепесток покружил немного, словно раздумывая, а потом, вспыхнув, исчез.
- Ну чего ты, граф? – Ти-чан потянулся к нему с бокалом. – С Новым, блин…
Дверь распахнулась. Все смолкло, даже Ти-чан. Ди продолжал смотреть на оголенный цветок, боясь повернуть голову.
- Еле нашел твою лавочку. Хотел успеть до полуночи, ну уж извини. Сам виноват.
И тогда Ди наконец посмотрел на гостя.
Он стал старше, но остался все таким же вечно хмурым, с лицом человека, который вот-вот взорвется яростной вспышкой. Он по-прежнему был одет в джинсу, но эта выглядела более потертой, старой – и при этом какой-то более солидной, что ли. И еще глаза у него стали серьезные-серьезные. Как тогда, на корабле. И еще – когда он вышел из едва не погубивших его джунглей. А ведь Ди уже был готов никогда больше его не увидеть. Как и сейчас.
Чуть дрогнувшей рукой Ди указал на стол.
- Присаживайтесь, мой дорогой… Леон… вы, наверное…
Договорить не удалось, потому что человек – его человек – шагнул к нему, как-то неловко сгреб в охапку и прижал к себе.
Всего одно мгновение напряжения – и Ди расслабился в руках Леона и обвил руками его шею. Ему показалось, что в дверях, улыбаясь, стоит отец.
“Ну, я же говорил, что цветок волшебный. Надо только действительно хотеть”.

Конец