Для phioniray :)

[PSOHfest]

По заявке phioniray

Хочу драббл (авторский/перевод)
С пейрингом: Леон/Ди, Крис/новый Ди, Ти-чан/Тен-чан (в человеческом облике, пожалуйста)
Рейтинг: лучше низкий. Можно без явного пейринга, но с намёками.
Жанр: любой, кроме death
Ворнинги: не AU, не m-preg, без зоо-некро-педо-и-прочей-филии
Челлендж: игра в снежки

Автор: Amarga
Название: Игра в снежки
Рейтинг: G
Жанр: романс
Пейринг: Леон/Ди
От себя: На челлендж писать не очень умею. Поэтому игра в снежки получилась в одни ворота))

Игра в снежки

Снежок прилетел ниоткуда, ударился в грудь, слева, прямо над сердцем. Разбрызгался по куртке белой кляксой. Леон покрутил головой, жмурясь от летящих в глаза снежинок. Снег стеной, мокрый асфальт, рыжий светящийся туман, фонари в радужном гало, витрины, обрывки музыки, шелест сотен шагов. Странный уют – так уютно на улице бывает только вечером, в снегопад, и Леону это ощущение было внове.
Мимо, галдя и задыхаясь от смеха, пробежала стайка подростков, увешанных мишурой, с носами на резинках, в бумажных колпаках со звездами. Следом прошествовал толстый дядька с ребенком на плечах, оба в сантаклаусовских красных шапках, дядька в большой, а малявка в маленькой. Над малявкой, среди летящего снега, царственно плыл надувной розовый заяц. Три девицы, переплетя руки, проскакали мимо, одна в блондинистом парике, другая в брюнетистом, а третья – в рыжем, все три с головы до ног засыпаны блестками.
- Эй, эй, красавчик, с Рождеством!
Это мне? - удивился Леон. Он стряхнул мокрый снег с куртки и неуверенно помахал им рукой.
- Хи-хи-хи! – поблестев улыбками и потолкавшись в замысловатом па, девушки канули в толпу.
Если Рождество застает тебя за тысячи миль от родного дома, на другом краю земли, то все равно глупо сидеть одному в тесном номере и пялиться в экран. Даже если ради праздника ты закупился полудюжиной банок пива. Даже если здесь зима больше похожа на настоящую. Грустно встречать Рождество одному. Вот в прошлом году...
Второй снежок метко ударил его в лоб и ослепил на миг, стремительно тая на коже и заливая глаза пресными слезами. Ну вот, кто-то развлекается и выбрал его мишенью. Леон вытер ладонью лицо. Где они снег-то берут? Хлопья даже до земли не долетают. Хотя с капотов машин, с карнизов, с перил ограждений, с пустых чугунных чаш для цветов можно собрать немного этого раскисшего добра. Увижу, кто кидается, получит у меня!
Впереди, на бульваре, где, наверное, летом расставляют столики под тентом, столпился народ. Смех, разговоры, поздравления, взрываются петарды, голоса взлетают в визг и хохот. Двери кафе раскрыты, внутри свет и музыка, но на улице уютней. Один столик там все-таки есть, на нем курится паром здоровенный жбан. Вертлявый паренек, наряженный оленем, звенит бубенчиком и наливает из жбана всем желающим что-то горячее.
Обмотанное гирляндой дерево золотым кружевом сияет над головой, еще выше плывет неон реклам, лилово-ржавая пропасть ночи рождает хлопья, он летят, летят, летят, мятным холодком трогая мокрые губы и веки. Леон, задрав голову, всей грудью вдыхает сырой пустоватый воздух городской зимы, подкрашенный карамелью, имбирем и пороховым дымом из хлопушек.
- С Рождеством!
Под нос Леону сунулся расписной бумажный стаканчик, и пар из него – жаркий, винный, пряный – пресекает дыхание.
- Выпейте со мной за удачу в новом году. Она нам понадобится, и вам, и мне. Ну же? – Леон перехватил стаканчик, и об него тут же упруго стукнулся второй такой же. – Чин-чин, за удачу!
- За удачу, - отвечает он.
Девушка в клювастой маске из крашеных синих перьев, видны только улыбчивые алые губы, да и те уже скрылись за стаканчиком и паром из него. Горячее сладкое вино с пряностями и лимоном, как оно там называется, его часто пьют в этой зябкой северной стране. В такую погоду – самое оно, лучше пива и шампанского.
Девушка, приподнявшись на цыпочки, приближает маску к леонову лицу, пальчики в бархатной перчатке прихватывают ворот. Ворс на бархате слипся – перчатки мокрые. Леон видит влажный блеск в прорезях глазниц, но самих глаз не видит.
- Знаете, кто я? – Улыбка. Эта улыбка ему теперь везде мерещится, Леон даже не вздрагивает. – Я птица счастья, и я хочу, чтобы вам повезло.
Она целует его, не в губы, а в щеку, и это прикосновение совсем не похоже на поцелуи снежинок. Секунду Леон согрет изнутри и снаружи – горячим вином и дыханием счастья. Он только и успевает накрыть тонкое запястье ладонью – но разве удержишь в руках синюю птицу?
- Вот ты где! Пойдем скорее, опоздаем же! Пойдем, пойдем...
Два паренька с двух сторон подхватывают девушку под локотки и утягивают в толпу. Леон еще видит длинный бархатный плащ, отороченный перьями и цветное платье под ним, а потом не видит ничего. В пальцах у него стынет стаканчик с недопитым вином, оно такое сладкое, что даже горчит.
У него на щеке, наверное, остался след помады. Он поднимает руку, чтобы стереть, но не стирает, сжимает пальцы и мнет в кулаке пустоту. Пусть будет. Для тех, кто увидит – маскарадный костюм, для меня – печать удачи. Меня поцеловала синяя птица, теперь мне повезет.
Счастливого Рождества!

*

- Третий стакан глинтвейна был, определенно, лишний, – пробурчал Тен-чан.
- Я думаю, лишними были два фунта конфет с ликером, - хмыкнул тетсу.
Ди высвободил локти и остановился, глядя прямо перед собой. Под маской невозможно определить выражение его лица, но уголки губ скорбной скобкой опустились вниз.
- Я хотел... хотел чуть-чуть его подразнить.
- Не оправдывайся, граф, - сказал тенко. – Ты сам знаешь, как рисковал.
- Будь этот дуб повнимательнее... – начал тетсу, но Тен-чан махнул рукой.
- Ладно, что сделано, то сделано, пронесло, и слава ками. Будь этот дуб повнимательнее, граф бы не хватал его за воротник, правда, граф? И вообще, мы уезжаем сегодня, а он только приехал. Эй, ну что ты опять делаешь? Хватит, граф, хватит! Ты доиграешься!
- Это последний, - сказал Ди, собирая снег с бордюра рекламного щита. – Обещаю. А потом поедем.
Тенко фыркнул и усмехнулся.
- Граф, это звериные инстинкты, честное слово. Ты все пытаешься его пометить. Сколько можно? Каждая метка – паутинка, что связывает вас. Не только его, но и тебя, между прочим. Оно тебе надо? Так привязываться?
Ди закусил губу, вылепливая снежный комок. Мокрый бархат перчаток покрыли ледяные катышки.
- Нет, - сказал он. – Не надо.
Размахнулся – и запустил комок в рыжее ночное небо, навстречу валящемуся снегу. Как говорится – на кого бог пошлет.


*

Снежок прилетел ниоткуда и разбился на груди, слева, прямо над сердцем.