Для Merrou, которая хотела драббл
С пейрингом: Папа Ди/Веска
Рейтинг:Любой
Жанр:романс/юмор/стеб
Автор: phioniray
Пейринг: Папа Ди /Веска
Рейтинг: PG
Жанр: затрудняюсь классифицировать. задумывался роумэнс, получился какой-то микс.
о людях и зверях
POV Веска
В здании университета темно и безлюдно. Все – и студенты, и профессора – давно разбрелись по домам. Готовиться к празднику. До нового, 1976 года остаётся чуть больше трёх часов.
Не люблю я все эти зимние гулянья. Они вгоняют меня в депрессию. Рождество, Новый Год – это праздники, они… семейные… Мне не с кем их отмечать. Всё Рождество я провалялся перед телевизором с банкой пива. Не могу сказать, что это была самая весёлая вечеринка в моей жизни. Так что сегодня я, пожалуй, займу себя работой. Хоть отвлекусь немного. У профессора Фрица вечно полный бардак в документации. Он только рад был, когда я предложил привести всё в божеский вид.
Сторож, мистер Гуднес, забавный старичок с добрыми голубыми глазами и густой седой бородой, напоминающий мне Санта Клауса, неодобрительно качает головой:
- Нехорошо это, сынок – всё работа да работа. Совсем ты себя не жалеешь. Отдыхать – оно ведь тоже надо. Ох, молодёжь-молодёжь!..
Отдохну я как-нибудь потом. Когда смогу выкинуть из головы все мрачные мысли. Наверное, это будет не слишком скоро.
Когда до лаборатории остаётся пара метров, я застываю на месте, как вкопанный: из-под двери пробивается полоска света. Я точно знаю, что профессор ушёл ещё два часа назад: я сам его проводил. А лаборанты вообще сегодня не приходили – выходной же. Ну, и что там у нас за поздний гость?..
В лаборатории вдруг раздаётся звонкий смех, и я слышу чей-то приглушённый голос.
Или гости?..
Что за чертовщина? Я в два шага оказываюсь у двери и распахиваю её настежь. Кажется, у меня дежа вю.
На меня в упор смотрят возмущённые аметистовые глаза. В лаборатории граф Ди. Один. Если, конечно, не считать какой-то козявки, сидящей в его ладони. Так, приехали: теперь он разговаривает с кузнечиками. Я уже было собираюсь посоветовать ему хорошего психиатра (я и сам к нему обращался после той истории с морскими ласточками), когда Ди, наконец, открывает рот. Лучше бы не открывал:
- Закрой дверь, Веска. Ты же не хочешь выпустить из лаборатории африканскую саранчу? – он вздыхает и поправляют вечно выбивающуюся из косы прядь волос. – Что за непонятное стремление нанести непоправимый ущерб сельскому хозяйству собственной страны?
Вот гад!
- Общение с насекомыми не доведёт до добра, граф. Что ты вообще здесь делаешь? Разве Альберт не пригласил тебя на новогоднюю вечеринку? - мне доставляет удовольствие наступить этой самодовольной заднице на больную мозоль. Вечно он меня подкалывает - я же имею право на маленькую месть?
Ди выглядит абсолютно спокойным - даже бровью не повёл. А ведь я точно знаю, что домогательства Альберта ему давно поперёк горла встали. Нечестно! Почему я не умею так держать себя а руках?
- А ты, Веска? Ты-то что делаешь в университете в канун нового года? Ты же душа любой компании. Наверняка не одно приглашение получил. Ммм?
- Не твоё дело, - резко обрываю я. Он же не рассчитывал, что я начну изливать душу, правда?
- С тобой так сложно, - улыбается граф. Нет, ну ничем его не пробьешь! Ужасный человек. – Но поскольку я хорошо воспитан, я, так уж и быть, отвечу на твой вопрос. Я не отмечаю сегодня, потому что я китаец. Ты ведь не забыл? В Китае новый год встречают в середине февраля.
Я только фыркаю:
- Ну ты и сноб. Мог бы и просто за компанию пойти.
Ди пожимает плечами. Никогда не видел, чтобы мужчина так двигался. Так изящно. Так... завораживающе.
- Новый Год - семейный праздник. Мне не с кем его отмечать.
Я чувствую, как моё сердце на мгновенье перестаёт биться.
- Не хочешь прогуляться, граф? - вдруг ни с того ни с сего ляпаю я. Что это на меня нашло?
- Почему бы и нет.
Во что это я ввязался, чёрт возьми?
На улице шумно и многолюдно. Дома и деревья увешаны гирляндами. Аж в глазах рябит.
Может, я немного погорячился. Праздничная суета – это всё-таки неплохо. Кажется, все вокруг на время забывают о своих заботах. Кажется, все вокруг счастливы, словно в детстве - простым, ничем не замутнённым счастьем. Я так не умею.
- Странные вы, американцы, - вдруг заявляет граф. Он сам на себя не похож: задумчивый, тихий... даже не подколол не разу за всю дорогу.
- Ха! И это говорит парень в платье!
Ди игнорирует шпильку, и я начинаю беспокоиться всерьёз. Да что с ним такое?
- Вы считаете началом нового года время, когда всё вокруг мертво. Разве не логичнее было бы действовать заодно с природой? Вы - дети цивилизации. Никакой гармонии с окружающим миром.
- О, ну конечно! Умнее китайцев никого на свете нет! - похоже, я старею. Брюзжу, по крайней мере, точно, как наш уважаемый профессор Фриц. Я просто не могу держать себя в руках, когда граф рядом.
Ди молчит. Похоже, я его обидел. Блин… Чувствую себя полным идиотом. На душе скребут кошки. Он ведь скучает по родине - наверняка скучает. Может, ему просто нужно выговориться?
- Ди... эээ... не хочешь рассказать, как вы встречаете новый год? Ну... у себя... в Китае? - какой же я красноречивый! Тьфу ты!
Граф как-то разом оживает. Глазки загораются. Он такой красивый сейчас - словно фарфоровый ангел в витрине сувенирного магазина, мимо которого мы проходим... Я прикусываю губу, чтобы не застонать в голос. Если так и дальше пойдёт, я, чего доброго, скоро предложу Альберту открыть фан-клуб графа Ди. Может, я болен? Очень-очень болен. Иначе откуда у меня эти странные мысли?
- В Китае Новый Год встречают в первый день первого месяца по лунному календарю. По григорианскому летоисчислению - это середина февраля. Новый Год называют «Чуньцзе» - «Праздник Весны». А ещё – «Гонянь». Согласно древнему преданию, Гонянь был диким зверем, который приносил людям много бед. Когда он приходил, от его свирепого вида деревья сбрасывали свою листву, и земля становилась бесплодной. А когда уходил, вся природа оживала, повсюду распускались цветы. Люди всегда думали о том, как же прогнать Гоняня, чтобы восстановить прежний облик природы. Так были изобретены хлопушки, которые отпугивали и прогоняли прочь ненавистного зверя, - граф вдруг мрачнеет и тяжело вздыхает. Я вздрагиваю – и сам не заметил, как заслушался. - Мне всегда было жаль Гоняня. Все вокруг празднуют и веселятся – а он всегда один. Должно быть, ему очень грустно.
Я не могу удержаться и закатываю глаза:
- Вечно ты жалеешь всяких убогих тварей, граф. Того и гляди нимб над головой засияет.
- Я и тебя жалею, Веска, - ухмыляется Ди в ответ. Вот ведь засранец! Ужасно хочется отвесить ему подзатыльник. Или поцеловать… Стоп. Что-что я сейчас подумал?! Я больше не буду общаться с Альбертом. Никогда. Это всё его пагубное влияние!
- Самая важная часть праздника – ужин, за которым собираются все члены семьи... А хочешь, я научу тебя готовить национальное китайское блюдо? – мне показалось, или Ди мне подмигнул?
- Хочу! – соглашаюсь я, даже не подумав. А подумать стоило бы: кулинар из меня тот ещё. Вчера я едва не спалил весь дом, пытаясь приготовить омлет.
- Тогда мы отправляемся за продуктами!
* * *
Час спустя мы входим в Чайнатаун: граф – налегке, я – сгибаясь под тяжестью пакетов. Не знаю почему, но что-то мне подсказывает, что три торта и десять коробок шоколадных конфет уж точно не являются ингредиентами для китайских пельменей - «цзяоцзы», или как их там.
Всё это время Ди не умолкал ни на минуту. Похоже, теперь я знаю о китайском Новом Годе не меньше самих китайцев: и о традиционной уборке, и о пожеланиях-иероглифах на стенах домов, и о пляске драконов, и о праздничном фейерверке.
- Мы пришли, - говорит граф.
Кажется, я слышу, как моя челюсть с грохотом ударяется о землю:
- ЗООМАГАЗИН?!
- О! А разве я о нём не упоминал?
Интересно, какие ещё сюрпризы меня сегодня ожидают?
* * *
Когда Ди предлагал научить меня готовить, я рассчитывал, что он будет непосредственно участвовать в процессе. Я был так наивен! Подлый китаец расселся на диване и отдаёт распоряжения менторским тоном. Я с трудом борюсь с желанием запустить в него скалкой. Руки уже отваливаются. И спину ломит.
- Веска, у тебя сейчас пар из ушей повалит. Ты пытаешься раскатать тесто или продавить крышку стола? Ты только понапрасну тратишь силы, - граф вдруг поднимается – одним плавным скользящим движением – и подходит к столу. Становится совсем рядом со мной. Я чувствую, что краснею. Дыхание сбивается.
- Ты знаешь, что цзяоцзы – не просто блюдо? Оно символизирует добрые пожелания всей семье среди которых наиболее желаемое - рождение сыновей. Когда-нибудь, скоро, и у меня родится сын.
- Как ты можешь быть в этом уверен? Может, у тебя будет дочь? – я не узнаю свой собственный голос. Какого чёрта я так нервничаю? Словно школьница на первом свидании…
Ди тихо смеётся и по-птичьи склоняет голову к плечу.
- Веска… у тебя нос в муке, - он протягивает руку в моему лицу, и я перехватываю тонкое запястье. Смотрю в его глаза – и не могу отвести взгляд. Разве бывают такие длинные ресницы?..
* * *
Мы стоим у окна и смотрим на пасмурное небо за запотевшим стеклом. Ди прижимается спиной к моей груди. Я наощупь нахожу его руку и переплетаю наши пальцы вместе. Мне не нужно видеть его лицо - я знаю, что он улыбается. Первый раз за очень долгое время я не чувствую себя потерянным и одиноким. Это так хорошо!.. Где-то часы бьют полночь. На улице пушистыми белоснежными хлопьями валит снег.
Полтора месяца спустя.
- Ди, и с кем ты разговариваешь на этот раз? С колорадским жуком? С шелкопрядом? С блохой? – орёт Веска из гостиной. В его голосе раздраженные нотки… и ревнивые. О, боже! Граф прикрывает глаза и тихо смеётся.
- Похоже, тебя приручили, граф, - звонкий мальчишеский голос эхом отдаётся в полупустой комнате. В густой свинцовой полутьме тонкий силуэт размыт и едва различим.
- Всё может быть, - улыбается граф в ответ. Он стоит у окна в пятне лунного света, пробивающегося сквозь щель между неплотно задёрнутымипортьерами.
- Будь осторожен, граф. Ты знаешь, чем всё может обернуться, - мальчишка подходит всё ближе - и на него падает тонкий луч света.
…Двухголовое чудовище скалит обе пасти. Глаза налиты кровью. Чешуйчатый хвост бьет по полу. Ди протягивает руку, и монстр тыкается в ладонь мокрым носом, словно послушный щенок. Ложится у ног, свернувшись клубком.
- С возвращением домой, Гонянь, - говорит граф.