Кроссовер (основное участие)

[PSOHfest]

Название: Ночь в Мексике
Герои/пейринг: Леон и еще один сеньор.
Рейтинг: PG-13
Написался внезапно, и по не слишком известному фендому)

- Я ищу одного кабальеро.
- Да? Я вот тоже одного ищу.
Взгляды, скрестившиеся над барной стойкой - пронзительно голубой и безразлично серый.
Бармен протирает от невидимых пылинок бокал и ухмыляется насмешливо. Но молчит.
Тут можно искать кого угодно. Но не найти. И можно ничего не искать - и найти. Неприятности на свою задницу. Это же, черт побери Мексика, а не Лос-Анджелес.
Достойные кабальеро несколько минут меряются взглядами. А потом берут еще по одной.
И еще.
И еще.
В баре темно и тесно. Кто-то толкается локтями. Кто-то пьет до дна. Сладковатый дым проникает в горло, заставляя закашляться.
Травка?
Да какая разница.
Ты что, все еще коп, Оркотт?
Нет? Значит спокойно сиди и пей. И вот общайся с достойным кабальеро, который тоже кого-то ищет.
Он отличается от собравшегося здесь сброда так же как и сам Леон.
И вполне понятно, что ничего тут, в этом баре не вынюхать - кроме головной боли.
Леон кладет на истертую локтями барную стойку деньги и поворачивается к своему почти собеседнику.
-Идемте?
Тот смотрит на Оркотта настороженно, но потом губы под тонкими усами кривятся в усмешке.
- Идемте.
Уличный воздух пьян весной и морем.
Соль оседает на губах и они вдвоем бредут через переплетение улиц.
Леону кажется, что город двоится в его глазах.
Обычный заштатный мексиканский городок превращается. С каждым шагом и вдохом превращается. Вот это - знакомый перекресток, где он в первый раз поймал вора. Это - кондитерская, куда часто заходил, чтобы купить пироженные к чаю. Это забегаловка, где напился в первый раз так, что не мог вспомнить, кто он и где он. Это Лос-Анжелес.
И в то же время- что-то другое. сквозь знакомые улицы просвечивал маленький мексиканский городок. Солнце, всходящее над пальмами. Четкие тени на дороге. Господин на белой лошади, и индейцы, спешащие за ним. Слуги? рабы?
Дамы в одежде прошлого века.
И круглый дядька-колобок, вставший по стойке смирно при виде его попутчика.
И просвечивающий сквозь это все город. Его город.
Лос-Анжелес.
- Лос-Анхелес.
Тихо произносит его попутчик и останавливается.
И волшебство исчезает. Остается только ночь, переулок и шепот моря где-то на грани слышимости.
- Как долго вы его ищете, сеньор?
Сеньор улыбается, мелькают белые зубы.
-Долго. Очень долго, сеньор. И в то же время мне отчего-то кажется, что я просто получил хороший удар по голове. А когда проснусь - не будет ни этого города, ни вас... и лиса этого не будет, как всегда.
- Вы ищете лиса?
Впервые за долгое время Леон заинтересован чем-то еще, кроме своих поисков.
- Да. Невыносимо наглого и бесчестного лиса.
- Что же он вам сделал, сеньор?
- Совершил кражу, за которую не расплатится никогда.
- Значит, он преступник.
Сеньор-охотник наклоняет голову и прикрывает глаза ладонью. Может из-за этого, а может из-за странностей этой ночи, его голос звучит так страстно и... больно:
- Он преступник. И я его поймаю. И вот тогда... Но хватит обо мне. На кого охотитесь вы?
Леон молчит. Он не знает что сказать.
Начать рассказывать обо всем - но он не успеет.
Чего не успеет, почему не успеет? Неужели летняя ночь так коротка?
Леон не знает. И поэтому тихо и коротко говорит:
- Я полицейский. И тоже охочусь на преступника.
- И какое преступление он совершил?
Леон вскидывается, чтобы начать перечислять свои подозрения и осекается поймав насмешливый и понимающий взгляд.
- Он, наверняка, тоже совершил кражу?
Губы почти не шевелятся. Взять и признать, что он тоже, как и этот сеньор с сединой в черных волосах, совершенно так же ищет...
Нет.
- Да. - кто это сказал? Он сам?
Судя по улыбке сеньора, это именно так.
- Идемте к морю. Все равно мы в таком месте вряд ли найдем свою пропажу. Или похитителей.
- Верно.
И они снова идут сквозь тающий миражом город к морю. которое в вечном ритме набегает на берег и отступает.
Сеньор садится прямо на песок, снимая перевязь со шпагой. Леон подстилает под джинсы свою куртку. Небо над морем медленно розовеет.
- Знаете, мы с ним поспорили. Однажды, очень давно.
- Вы с лисом?
- Да, так вот. Мы поспорили, что я не смогу вернуться. Мы поспорили, что я не смогу... много чего не смогу. Но я выиграл спор. Я вернулся. Я cнова стал комендантом этого чертового города. А он исчез. Вы можете себе представить? Взял и исчез.
- А мы не спорили. Он просто... сбежал.
Они молчат еще некоторое время, наблюдая? как солнце встает над морем.
А потом мир опрокидывается, но в ушах еще звучит фраза.
- Я все равно его найду.
И кто из них ее произнес? Сам Леон? Кабальеро? Или оба?
Не имеет значения.
Леон отрывает голову от подушки и смотрит на часы.
8 утра.
Токио.
Странные сон и твердое ощущение, что теперь никуда не нужно спешить.
Что теперь - он успеет.


А за полмира и полтора столетия от него комендант Лос-Анджелеса Энрике Санчес Монастарио тоже открыл глаза. И увидел, что на его подоконнике, ничуть не смущаясь наступившего рассвета сидит мужчина в черном костюме и плаще, и в черной же маске.
- Ты!
Вы так охотились за мной, команданте, что я не мог не поинтересоваться, по какой причине вы меня преследуете. Мой проигрыш вы уже получили, и нет никакой необходимости в моем присутствии...
- Ты! - снова сказал комендант.
А больше он ничего сказать и не смог. Мерзавец Зорро слишком хорошо целовался.